Все о Фэнтези и не только

Франк Фразетта родился 9 февраля 1928, в Бруклине, в Нью-Йорке, и начал рисовать с самого раннего детства. Он буквально не помнит время, когда бы он не рисовал. В восемь лет он был зачислен в Бруклинскую Академию Искусств. Его преподаватель, Майкл Фаланга (Michael Falanga), назвал его гением. Он не был единственным, кто считал так. Фразетта с большой нежностью вспоминает, как Пол Грубман (Paul Grubman) оказывал на него огромное влияние, и боролся, чтобы выиграть его признание в схоластических спорах, как его преподаватель в Высшей школе Аврама Линкольна (Abraham Lincoln High School).
Он из тех художников, к которым трудно относиться равнодушно. Среди его поклонников - консервативный Джорд Буш и продвинутый Роберт Родригес. Его картины вдохновляли Джорджа Лукаса при работе над "Звездными войнами". Его работы во многом определили лицо комиксов и фантастической живописи в Старом и Новом Свете. Это Френк Фразетта, художник-самоучка, король книжных обложек, суперзвезда фэнтези-арт. Вершина "низкого жанра".
      Ничего нового в творчестве Фразетты нет. Он был устаревшим лет на тридцать уже в 1961 году, когда таскался по редакциям со своим портфолио и слышал ответ - "старомодно". Его достоинства - не в том, что он делал, а в том, КАК. Если, конечно, не считать новыми крепко непопулярные представления о силе, мужестве, красоте и победе добра над злом. В фэнтези все это как-то терпят, поскольку невзыскательному читателю такое и надо, но в "высокое искусство" с такими убеждениями не пустят.
      На самом деле Фразетта просто искренен. Это то самое, трудно уловимое, чем Говард и Берроуз лучше десятков продолжателей, разрабатывавших их схемы. Его широкобедрые женщины и крепко сбитые мужчины полны жизни. Похоже, фэнтези-арт остается одним из немногих жанров, где сохранился нормальное представление о женской красоте - точно также, как низкие жанры литературы (фантастика, фэнтези, детектив) чуть ли не одни верны традиционным представлениям сюжетной увлекательности в аристотелевской трактовке. Почитайте Честертона и Умберто Эко. Гигантские кошки и рептилии у него объемны, как набитые кошельки. Их налитые кровью крошечные глазки светятся интеллектом и явной иронией. Древесные стволы причудливо изогнуты и напряжены, как натянутые луки. Оружие носит следы молотов ковавших его гигантов. При малейшей возможности он изображает героев обнаженными. Хотите - ищите истоки в античном искусстве. Более поздние версии тех же картин отличаются убывающим количеством одежды на герое/героине - вплоть до нуля в окончательном варианте. Автор какой-то книги про очередную "королеву джунглей" долго интересовался у Фразетты - куда, черт возьми, подевалось леопардовое бикини его героини?
      Энергии полна сама его манера класть краску - так писали "романтики" позапрошлого века. На иных полотнах он в конце концов записывал лишние детали - отвлекают, ломают драйв. Не знаю, пользуется ли он словом "драйв", но создает драйв прекрасно. Сцены битв - энергичное сплетение мускулистых тел и массивного железа. Груда живых и мертвых образует сложный узор, и над ней возвышаются герои-победители, позы которых явно выражают экстаз (здравый смысл должен бы подсказывать, что голому в рукопашной не место, но почему-то здравый смысл молчит и не высовывается. Черт знает, как Фразетта это делает, но он заставляет вас принимать правила игры). Схожим образом решал сцены битв Микеланджело, а позже - романтики во главе с Делакруа. Когда Фразетту попрекнули излишней кровавостью, он просто предложил найти кровь в его полотнах. Крови, в общем, не нашлось - ну, мазок на мече или красная полоска на снегу. Трупы, конечно, лежат, но в его исполнении и трупы полны жизни.
      В сознании всплывает одна старая и непопулярная идея - герой, побеждающий судьбу, бросающий вызов богам и сокрушающий легионы неприятелей, чтобы в конце обрести... а, все равно что. Победу. Культ силы в чистом виде. Сами знаете, с чем это ассоциируется в наше время. С тем же, что и в 60-е годы, когда Фразетта набирал популярность. Критики не обозвали его фашистом только потому, что не приняли всерьез. Зато было полно обвинений в "бегстве от действительности", в потакании вкусам невротичных подростков, под макушку набитых гормонами. Кстати, Фразетта закомплексованным подростком не был. Он до двадцати лет прожил в бруклинском районе Шипшед Бей, поделенном между молодежными бандами, ни в одну банду не вступил, дрался каждый день, пока с ним не стали бояться связываться. У него было, что рассказать критикам о "теории мужества".
      И еще одна неполиткорректная идея, на которой стоит героическая фэнтези - образ "народов-носителей зла". Неандертальцев, допотопных людей-рептилий, троллей, гулей, чья судьба - лечь мертвыми телами под ноги герою. На мрачном полотне Фразетты "Народ тени" атакующая толпа антропоидов сливается в темную пугающую массу, над которой возвышаются копья с человеческими головами. И не надо говорить, что в человеческой душе нет уголка, в котором поднимается первобытная ярость при виде обезьяночеловека, играющего человеческим черепом. Обвиняемый в расизме Фразетта пишет обнаженных чернокожих воинов с таким же удовольствием, как и белых варваров. Африканская дикая романтика в приключенческом жанре всегда пользовалась успехом. Но это довод из серии "среди моих друзей много евреев". Легко можно отыскать картину, где белый расправляется с десятком черных или неандертальцев. Или черный - с парой львов. А вот черный герой, сокрушающий толпу белых - смешно даже предположить. Мы не расисты, но такое зрелище нас бы не порадовало.
      Когда приколистам из "National Lampoon" понадобилась пародия на тему "неукротимого белого человека", они знали, к кому обратиться. Обложка (см. иллюстрацию) даже не более иронична, чем "обычный" Фразетта.
      Одна из самых знаменитых картин (1965 год, обложка к очередному "Конану") называется "Варвар". Все просто: на груде смутно прорисованных тел, стоит, опираясь на меч... ну, варвар он и есть варвар. Весь излучает угрозу и грубую чувственную силу. У его ног томно (пошлое слово, но действительно томно) вытянулась обнаженная женщина, лицо которой в тени - тело выразительнее лица. Похоже, она даже прикована цепью - и не очень против этого возражает. Приз для победителя.
      Был маленький скандал. Литературные душеприказчики Говарда Лин Картер и Спрег де Камп слегка обалдели: этот разбойник со зверским лицом - благородный варвар? Не говоря уже о том, что в книге такой сцены нет. Да и женщина на цепи - это что-то не то. Обложку все-таки выпустили, и оказалось, что Фразетта в очередной раз попал в точку. Конечно, это не Конан. Это то, что за ним стоит. Архетип, не к ночи будь помянут.
      Вот это Фразетта умеет - переносить на полотно архетипы. Первообразы, вбитые в генетическую память. "Cat Girl" - все так же просто, как и в "Варваре" (мэтр не любит лишних деталей). Девушка типа "королева джунглей" в окружении черных пантер. Такая банальность, что уже и не банальность, а традиция. Но тело девушки буквально светится в сумраке. Как и всегда - Фразетта рисует то же, что и другие, но так, как не умеет больше никто. Может быть, лучшая его работа - "Death Dealer". Зловещий, апокалиптический силуэт всадника на вороном коне, красные глаза горят из темноты под шлемом. Художник написал его за одни сутки, а потом месяц работал над деталями. Кто такой, собственно, "Death Dealer", не знают ни Фразетта, ни издатель, который просто придумал такое название для сборника героической фэнтези. Была версия - олицетворение войны, и даже - третьей мировой. А пламя, озаряющее всадника - ядерное. На волне успеха сделали серию обложек, потом несколько слабых романов и комикс. Комикс доверили такому себе Саймону Бисли (к нему мы еще вернемся).
      Фразетта влияет на фэнтези-арт примерно как Пушкин на русскую литературу. Переиграть его на его поле еще никому не удалось. Когда "Death Dealer" ушел с аукциона за полмиллиона долларов, критики заткнулись и признали Фразетту художником. "Есть пределы, за которые осуждение не переступает" (c) Мокий Парменыч Кнуров.
      Фразеттовские изгибы и линии чувствуются даже у очень академичного Майкла Вилана, 15-ти или 16-тикратного лауреата "Хьюго", еще одного короля обложек. К слову, Фразетта имеет всего-то одну "Хьюго" 66-го года.
      Разумеется, у него есть и прямые последователи. Откровенных плагиаторов упоминать не будем. Еще есть перуанский мачо Борис Вальехо. Он, по крайней мере, унаследовал от Фразетты удовольствие, с которым выписывает кистью изгибы человеческого тела, но явно забыл, что объектом изображения является все-таки человек, а не его анатомия. И отдельного разговора заслуживают Саймон Бисли и журнал "HEAVY METAL". Вот, кто воплотил все грехи, приписываемые Фразетте - жестокость, любование злом, садомазохизм. Бисли, похоже, сам не заметил, как подменил восхищение женским телом - похотью, а эпическую радость битвы превратил в любование самим процессом резни. Вот куда делась кровь, недостающая у Фразетты. Досталась комиксам Саймона Бисли. Воины стали мясниками, их подруги - порнозвездами. Бисли ходит в учениках Фразетты. Фразетта от такой чести, само собой, отбивается руками и ногами. Его интервью по поводу "HEAVY METAL" - непрерывный поток яда. Нечто подобное, видимо, говорил бы Ницше, прочитав "Майн Кампф".
      Старомодный с самого начала, Фразетта, продолжая заниматься любимым делом, спокойно переждал период, когда казался просто устаревшим, и дожил до превращения в... как это?.. а, культового. Слухи о его уходе от дел оказались сильно преувеличенными. Пару лет назад у него открылся музей - по его же проекту, окруженный рвом и крепостной стеной. Фразетте 72 года, и он продолжает работать на зависть молодым.


	*Всё о фэнтези и не только!!!*	Приветствую Вас Гость \| RSS

Всё о фэнтези и не только!!!